Я познакомилась с ним в аэропорту Внуково-3. Впервые в жизни опоздала на чартер, который должен был отвести меня, Баскова, Киркорова и других сомнительных лиц развлекать людей на свадьбе. Терять деньги, а главное репутацию, ужасно не хотелось. Я беспомощно звонила поочередно то своему директору, то секретарю в попытке выяснить, откуда я могу вылететь срочно: «Вы понимаете, мать вашу, срочно! ».
Вот в таком неприглядном, истеричном состоянии мы и познакомились. Он подошел, выражение его лица, глаза, поз как бы смеялись надо мной, но не обидно, а с любовью, как смеются над неуклюжим щенком.
- Девушка, не переживайте вы, я как раз тоже в Ниццу лечу. Услышал ваш разговор(его, честно говоря, тяжело было не услышать, я орала как резаная на весь аэропорт) и подумал предложить подбросить вас.
- А вы тоже на свадьбу? - почему-то пролепетала я, понимая, что вот он, мой ангел-хранитель.
- На свадьбу, в общем-то, не собирался, хотя теперь уже и не знаю.
Мы оба нелепо и скомкано засмеялись. За три часа полета я выяснила многое: он обожает «Догвилль», как и я, у него тоже любимый фильм Тарковского «Зеркало», он знает огромное количество стихов Цветаевой, но стесняется их декламировать вслух, и у нас один на двоих любимый город-Париж. И еще он женат. Только когда мы прилетали, неуклюжая стюардесса-немка стала на хорошем английском допытываться: «Вы окончательно изменили маршрут вашего самолета или все еще бронировать окно на вылет в Брюссель? » «Бронировать»,-ответил он виновато и зло, и тут только я поняла, что он полетел в Ниццу из-за меня.
Не хвалился, что может помочь, прокатить, не рассказывал про свой самолет. Просто взял и полетел.
«Спасибо вам, вы мой идеальный мужчина,-произнесла я и, не сдержавшись, добавила: Жалко только, что женатый. »
Через неделю меня вызвали вести чей-то день рождения в Париже. Вечернее платье, яркий макияж и улыбка человека, который едет развлекать-все это со мной, и я мчусь в город, в Фонтенбло, специально снятый для этого мероприятия. Приезжаю и вижу-все в свечах и цветах, кругом замерзшие как статуи официанты, и ни одного человека.
- А где гости?-спрашиваю я у шофера.
- Уже все внутри.
В большом зале, в большом кресле сидит Он. Совсем один.
Я злюсь.
- Ну зачем же вы так? Обманули, сказали «день рождения», унизили деньгами, включили олигарха.
- А сегодня и есть день рождения. Моей новой жизни. Я развелся. И я люблю тебя. И ты больше никогда не будешь никого развлекать на чужих праздниках и будешь работать ровно столько, сколько захочешь сама, потому что с этого дня я постоянно буду унижать тебя. Любовью, деньгами и вниманием,-сказал он, и от него эти слова звучали совсем не грубо и не пошло.
Почему-то я заплакала. И сразу-сразу поверила, что так и будет.
А потом мы долго гуляли по Парижу. Он рассказывал невероятные сказки про духов, населяющих этот город, придумывал ужасно смешные и глупые небылицы про Людовика 14, то про Марию Антуанетту. Мы смеялись и долго-долго шли, придя к выводу, что нам всего не хватало рядом того, кто любил бы ходить пешком так, как каждый из нас.
Утром я вышла в своем самом красивом и любимом платье темно-зеленого цвета. Он хитро сощурился, нагло меня всю обсмотрел, и когда я уже стала немного смущаться под этими взглядами, порывисто встал и с фразой «Закажи кофе, я на пять минут» хлопнул дверью. Кофе я пила в номере немного нервно. Он пришел через полчаса и легко, непретенциозно плюхнул мне на кофейное блюдечко огромный изумруд из близжайшего «Бушерона». На мой взгляд ребенка, которому подарили первую куклу Барби, он ответил просто: «Ну просто показалось, что к твоему невероятному платью не чего-то не хватает. Какого-то штриха. »
А потом были волшебные дни, недели, месяцы счастья. Он завязывал мне глаза и вез в Марокко или Вьетнам, где подговоренные заранее местные любители наживы уже встречали нас лепестками роз. Или сам готовил дома потрясающую пасту с трюфельным маслом, а потом, как два